Вот Луговской и сделал все эти проблемы предметом живого обсуждения. А Филиппов говорит - не принимаю такое искусство. Его взгляд на это сочинение Луговского - курьез. Я хотел бы, чтобы сам Филиппов и все остальные это поняли, потому что обсуждение работы не было активным. Пять человек на курсе увлеклись Луговским, Лужина и Гаврилова их поддержали. Филиппов отрицал, а остальные ничего не смогли сказать по этому поводу. Возможно, что не всем по душе трудная стихотворная форма произведения Луговского, написанного белым стихом. Но я ведь не призываю всех работать на стихотворном материале - это индивидуальное стремление Швырева, но я хотел бы, чтобы все поняли и оценили благородство замысла Швырева, верность революционного пафоса этой вещи.

Я никогда и ничем не ограничивал выбор вами материала и способ его решения, я совсем не хочу, чтобы передо мной сидело пятнадцать или двадцать маленьких Герасимовых,- наоборот, оставайтесь Швыревым, Светловым, Кюном, Мансуровым и даже Ильяшенко. Но идейные позиции в мастерской должны быть едины для всех. Возможно вам понадобится сигнализация охранная спб.

Я не требую от вас художественного единообразия, но единая идейно-эстетическая основа работы мастерской - должна быть познана, понята и осуществлена всеми. А потом - растите себе на здоровье, каждый в своем роде. Я поддерживаю эту работу Швырева по существу.

Заметьте, что в художественном отношении эта работа тоже удалась. Здесь есть единство формы и содержания. Белый стих представляет для актеров огромную опасность в отношении риторики, но никто из актеров в риторику не впал: Никоненко читал великолепно, хоть ему и досталось от Марины Петровны. Склянский, Полосков, Григорьев и сам Швырев - все играли превосходно. Единственный упрек режиссеру - робость финала, на что тут же отреагировала Гаврилова; надо было перед уходом еще выпить, а вы испугались, что получится ода алкоголикам, и сробели. Во всем остальном - замечаний нет.